Не помню точно тот день
– число и месяц, когда
Ася начала рассказывать
мне о Братьях. Но восстановить
эту дату не сложно. Это
случилось в середине
1950-х, в день открытия памятника
морякам-десантникам,
высадив-шимся во время
шторма в 1942 году на 17-м километре Симферопольского
шоссе, для освобождения
оккупиро-ванной немцами
Евпатории. Монумент,
который стоит там сегодня, уже другой.
И, как часто бывает, старый
памятник евпаторийцам
нравился больше.
Асин сын Виктор рискнул
тогда вывести её на прогул-ку.
Ася только что начала
поправляться после опасного
приступа и, обеспокоенная
случившимся, стала осторо-жно
готовить меня к откровениям,
повлиявшим на всю мою
дальнейшую жизнь.
Сначала она рассказала
мне кое-что из истории
Общества. Потом, постепенно,
то, что знала о настоя-щем
от друзей и наших полу-греческих
родственников – капитанов
и контрабандистов Ставровых*.
В год окончания школы,
перед поездкой в Москву
Ася дала мне прочитать
три страницы на тонкой
папиросной бумаге, без
заглавия и каких-то названий
в тексте. И лишь через
несколько лет, когда
я стал совсем взрослым,
начала Ася постепенно
открывать мне всю возможную
правду. Обычно мы это
делали с магнитофоном.
Закончив рассказ, Ася
слушала запись, поправляла
или ещё раз поясняла
какие-то обстоятельства,
обращала моё внимание
на специальные факты,
предупреждала о важных
деталях, с которыми следовало
обходиться особо внимательно.
И затем… запись стиралась.
Однако, главный секрет
Ася сообщила мне только
в середине 1960-х, снова после
очередного серьёзного
приступа. Той весной
я сорвался из Университета,
прилетел в Крым и не отходил
от её постели пока кризис
не миновал. И только тогда,
за два дня до моего отъезда
в Москву, Ася открыла
мне, наконец, тайну гибели
Афанасия Алифанова.
А потом вдруг заговорила
о моём будущем. Она беспокоилась,
что судьба кабинетного
физика-теоретика не
уживётся с моими генами
и с тем будущим, которое
она видела для меня. “Тебе
не следует расставаться
с морем! Предки твои моряки.
Море помогло тебе в детстве,
когда ты был болен. На
его берегу ты вырос. И
там, за морем, прямо через
море от нас – Константинополь…”
В последний день рано
утром я ушёл к морю. Весной
оно совершенно другое,
чем летом. Нет курортников,
аттракционов и музыки,
заглушающей голос волн.
Запах водорослей не
перебивается пшёнкой
(варёная кукуруза) и шашлыками.
И вода совершенно другая
– кристально чистая,
синяя с зелёными переливами.
Поймал маленького любопытного
крабика, вспомнил японцев
(«с маленьким играю крабом…»).
И вдруг до меня ДОШЛО!
Я впервые ВСЁ ПОНЯЛ! Как
позже на «Витязе», в саду
камней в Киото и на китобазе
в Антарктике! ВСЁ стало,
так понятно, так ясно!!!
Вернувшись в Университет,
я кинулся сообщить свою
важную новость Вале
Алексинскому. Братья
идею сочли разумной,
и на другой день мы повесили
в фойе Физфака неправдоподобное
объявление об “обмене”
одной из самых престижных
кафедр “теория колебаний”
на далёкое ещё в те годы
от популярности отделение
геофизики. “Обменщик”,
не веря своим глазам
и ушам, нашёл меня в общежитии
в тот же день. (Лёня Артемьев?
Точно, он!). И, досдав разницу
в необходимых экзаменах
и зачётах за два семестра,
я очутился на кафедре
“физика моря”!
Стоило лишь
осторожно закрыть на
минуту глаза во время
лекций по акустике или
термике моря, и под голос
профессора о промилях
солёности и килокалориях
солнечной радиации я
“физически” ощущал себя
снова на золотом и горячем
песке берега моего родного
“самого синего в мире”
моря!
* “Ставр”
– по-гречески “крест”.
Ставрополь, Мариуполь
и Кипр – это места, откуда
тянется наша родословная.
Старейший на Кипре Ставровони Монастырь
в 40 км от Ларнаки
(“Ставровони” означает
“Гора Креста”) основан
в 4-м веке Святой Еленой,
матерью первого христианского
императора Константина
Великого, вложившей
в монастырь фрагмент
Святого Креста. Монастырское
Братство отличается
глубокой благочестивостью
и столь же крепкой верностью
принятым обетам, как
Братья Афонского монастыря
в Греции.
По украинской
линии предок наш – запорожский
казак. А про русского
Афанасия Алифанова,
Худайкул Жумаев, зам.
Председателя нац. Корпорации
«Узбекнефтегаз», сказал
мне однажды, смеясь, что
на тюрских языках русская
эта фамилия означает
«великий хан»…
ФОТО
С Худайкулом Жумаевым
в «кругосветке» по США
